— В марте 2008 года основатель газеты Le Courrier de Russie, глава франко-российской торгово-промышленной палаты (CCIFR) Эммануэль Киде, прочитав мои романы, предложил мне возглавить издание. Это была единственная общественно-политическая и деловая газета на французском и русском языках в России. Я к тому времени уже многое повидал и осознал. Тема «Россия — наш враг» по-прежнему была популярна в западных СМИ. Мне же хотелось показать настоящую Россию. И я принял предложение. Работа оказалась непростой. Главная проблема была в финансировании. Le Courrier de Russie не представляла интересов каких-либо политических партий и религиозных объединений. Газету поддерживали два француза: Эммануэль Киде и адвокат Жан-Люк Пипон, в прошлом управляющий директор юридического управления «Сбербанк КИБ» (Sberbank CIB). Оба, кстати, живут и работают в Москве уже более 20 лет. Первый номер газеты вышел в декабре 2002 года. Акционеры хотели с помощью Le Courrier de Russie рассказывать русским и французам друг о друге, избегая штампов и стереотипов. Первое время они финансировали газету из собственных средств, но потом такой возможности не стало. Сейчас издание финансируется исключительно за счет подписки и продажи рекламных площадей.

— Сколько страниц в газете, каковы периодичность, тираж? О чем пишете?

— Le Courrier de Russie выходит два раза в месяц в печатном и электронном виде. Печатная версия состоит из 16–20 полос. Тираж — 22 тысячи экземпляров. В каждом номере — аналитика, комментарии, интервью российских и французских писателей, художников, музыкантов, политиков, предпринимателей. Мы стремимся формировать у читателя объективный взгляд на российскую действительность. Моя задача, чтобы газета выходила не только сейчас, но и существовала в перспективе.

— Кто ваши сотрудники?

— Главный редактор печатной версии — русская, Инна Дулькина. Главный редактор интернет-версии — француженка, Нина Фасье. Есть заместитель главного редактора, переводчики, контент-менеджер, веб-мастер, арт-директор, коммерческий отдел. Всего  5 человек. Среди журналистов — русские, французы, бельгийки. Все они владеют французским и русским языком. Некоторые статьи мы переводим из российской прессы. Ездим в пресс-туры, если наших сотрудников приглашает какой-то регион.

— Можете рассказать о своих читателях?

— Что касается печатного издания газеты, мы провели опрос и выяснили, что один номер читают в среднем два человека. То есть 22 тысячи экземпляров охватывают сорокатысячную аудиторию. В Москве около 3 тысяч французских домохозяйств, в Санкт-Петербурге еще около 400. (Подписка стоит около 6 тысяч рублей в год, теперь это меньше ста евро). Остальные наши читатели — франкоговорящие россияне. В кафе, ресторанах, учебных центрах, аэропортах и самолетах Le Courrier de Russie распространяется бесплатно. Если брать интернет-версию газеты и продукцию нашего издательского дома в целом, то тут данные более точные. 58% тех, кто заходит на сайт нашей газеты, живут во Франции, 12% — в России, остальные 30% распределены между Бельгией, Швейцарией, Канадой и США. Как видите, у нас довольно обширная читательская аудитория.

— Кто определяет политику газеты? Прислушиваетесь ли вы к советам акционеров?

— Наши акционеры не имеют доступа к газете до ее выхода. Не было ни одного случая, когда бы они обратились ко мне с просьбой, чтобы вышла та или иная статья. За шесть лет, что я возглавляю газету, они мне сделали лишь одно замечание и то после публикации.

— Есть заметка или интервью, о котором вы мечтаете?

—  Для газеты было бы хорошо, если бы мы взяли интервью у президента России Владимира Путина, председателя Правительства Российской Федерации Дмитрия Медведева или мэра Москвы Сергея Собянина. Это газете пошло бы на пользу. Что касается меня лично, то если выбирать между министрами, послами и простыми людьми, пусть даже без определенного места жительства, я бы предпочел взять интервью у последних. Люди, у которых нет высокого социального статуса, ближе к настоящей жизни, им не нужно играть какую-то роль перед журналистами. Они такие, какие есть на самом деле. Честно говоря, то, что Le Courrier de Russieс уществует, — воплощение моей мечты. У нас есть офис, редакция, мы в конце месяца платим сотрудникам зарплату… О чем еще мне мечтать?

— Какие из российских газет и журналов вам импонируют?

— Деловой еженедельник «Эксперт», журналы «Коммерсантъ-Власть» и «Русский репортер». Сибирский интернет-журнал Siburbia, рассказывающий о той Сибири, в которой люди живут, и о той, в которой хотели бы жить. Общественно-политический и литературный журнал «Русская жизнь». Правда, он больше не выходит по финансовым причинам.

— В соавторстве с Инной Дулькиной вы написали книгу «Il est des Russes. Русские. 24 встречи: фотографии и интервью». Среди героев этой книги — музыкант Юрий Шевчук, доктор Елизавета Глинка, космонавт Александр Серебров, актриса Рената Литвинова, депутат Оксана Дмитриева, участница скандальной феминистской панк-группы Pussy Riot Екатерина Самуцевич. Наверное, вы неплохо разобрались в загадочной русской душе. Что скажете о менталитете россиян?

— Россияне меньше лгут самим себе, чем французы. Мы хотим, чтобы все у нас было красиво и благообразно — одежда, отношения, а русским на это наплевать. Им не нужна красивая видимость, презентация отношений. Они не заботятся о собственном имидже. Если не хотят улыбаться, то и не будут улыбаться, если не хотят быть любезными и вежливыми, то и не будут притворяться. Они не пытаются показать себя в лучшем свете, произвести впечатление. Дистанция между образом, который они создают, и их сутью очень мала. Мне кажется, это хорошо. Своим примером россияне побуждают французов меньше лгать самим себе.

— А есть то, что вам в русских не нравится?

— Если бы мне что-то в русских не нравилось, я бы уже уехал из России.

— Французы с русскими в чем-то похожи?

— С одной стороны, мы очень близки, когда речь идет о культурных ценностях. Французов опять же трогает музыкальность русского языка, а русских — французского. Есть геополитические вопросы, касающиеся союзничества России и Франции. С другой стороны, мы очень и очень разные. Живут в России сегодняшним днем, а французы все планируют. По этому поводу очень хорошо сказал один из героев нашей книги режиссер Павел Лунгин: «Во Франции даже самый последний бомж скажет тебе, что может встретиться с тобой только в пятницу после пяти». 

— Что бы изменилось в вашей деятельности, если бы подобную газету вы возглавили бы во Франции?

— Пресса — это везде сложно. Например, французский сатирический журнал Charlie Hebdo, сотрудников которого расстреляли террористы, каждый месяц пытался где-то получить финансирование. Я думаю, что если бы газета Le Courrier de Russie была в Париже, я бы ею не занимался. Что интересно в моей работе — это то, что я каждый день говорю с русскими. На чем зиждется наша газета — это именно русские люди. Наш главный редактор — русская и последнее редакторское слово остается за ней. От имени русского человека она обращается к французам, в этом и заключается ценность нашей газеты.

— Вы в Москве уже девять лет. Насколько это дорогой город для иностранцев?

— Я не считаю, что Москва дорогой город. Рейтинги, которые составляются, чаще всего базируются на самых дорогих квартирах, в самых дорогих районах. То же касается и ресторанов. Около нас, например, есть немало кафе, где бизнес-ланч обходится в 260 рублей (примерно 4 евро). Можно пообедать вкусно и недорого.

— Насколько дорога аренда квартир и офисов в Москве?

— Это вполне сравнимо с ценами в престижных парижских районах.

— Достаточно ли, на ваш взгляд, мест отдыха в Москве?

— Зимой в Москве заливают очень много катков. Покататься можно как на больших, так и на дворовых площадках. Летом можно пойти в парк, прогуляться по скверу. Конечно, если сравнивать с западными городами, там больше облагороженных мест отдыха, чем в Москве. Но здесь множество театров, музеев. Постоянно проходят новые выставки. Я предпочитаю отдыхать на концерте классической музыки или балете.

— Будь вы мэром Москвы, над чем бы вы поработали?

— Сейчас все больше улиц становится пешеходными. Я бы и дальше действовал в этом направлении и запретил въезд машинам во всю центральную, историческую часть Москвы. Устроил бы перехватывающие парковки за пределами Бульварного кольца.

— Что бы вы сказали иностранцам, которые раздумывают, ехать им на работу в Россию или нет?

— Следует всегда отличать факт от того, как его преподносят. Например, когда я ехал в столицу Судана Хартум, то меня пугали, что там все ужасно, что везде сплошная война. Но приезжая в Хартум, я всякий раз видел немного другое: война была, но не везде. Это так называемый «эффект расстояния», который увеличивает проблемы. То же самое и с Россией, о которой в Европе сложилось предвзятое мнение. Ее представляют страной, где есть икра, мафия и наркотики. Часто местные недостатки раздуваются и гиперболизируются. Всем сомневающимся я бы советовал не читать никаких газет, кроме Le Courrier de Russie. А если серьезно, не нужно полагаться на негативный имидж Москвы и России в целом, надо приехать, посмотреть и понять, опасно здесь жить и работать или нет. Я всегда по этому поводу привожу пример. В полночь в московском метро всегда можно встретить девушек в коротких юбках и на высоких каблуках. В парижском метро в таком виде ходить очень не рекомендуется. Десять дней назад я был в Восточной Африке, в столице Кении, в Найроби. Вот там жить действительно сложно. Каждую минуту чисто физически ощущаешь беззащитность и приближение опасности. Чего никак не скажешь о Москве. На мой взгляд, это абсолютно безопасный город. Я не сижу в одной Москве, бывает, что выезжаю в пригород и много езжу по России. Недавно я был в Ярославле, Рыбинске и Ростове. Побывали мы с сотрудниками и на Соловецких островах, на архипелаге в Белом море на входе в Онежскую губу, о чем рассказали потом в специальном номере. А еще хотелось бы съездить во Владивосток, на Камчатку, в Сибирь, к Черному морю, в Дагестан. Россия огромна, люди в ней самобытны, а это значит, нам есть о чем еще рассказать читателям.