Как начиналась «Перестройка»

– До того, как приехать в Москву, я работал юристом в США в большой американской юридической конторе, которая специализировалась на недвижимости. Среди моих клиентов были всевозможные девелоперские компании и банки. Когда на Западе начался большой кризис, связанный с банками и ипотеками, и стало мало работы, я решил взять отпуск и заняться бизнесом в России. Мне казалось это безумным приключением. Рассуждал так: поработаю от силы год-два, пока ситуация на рынке стабилизируется, пусть это добавит мне впечатлений, а потом вернусь к прежней жизни.

Группа компаний GVA Sawyer (член международной сети GVA Worldwide) работает на российском рынке коммерческой недвижимости с 1993 года, предоставляя полный спектр услуг: девелопмент, управление строительством, консультирование, операции с недвижимостью, услуги на рынке капитала. У нее открыты офисы в Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре, Красноярске. На сайте компании в данный момент размещено около трех десятков инвестиционных предложений на общую сумму более $100 млн.

Это был 1991 год, когда еще существовал СССР, но власть от КПСС перешла к Съезду народных депутатов – первому в советской истории парламенту. Приехал в Москву из теплой Атланты в октябре, когда в столице России уже шел снег. Пришлось привыкать к другому климату, к другой стране… Сразу с головой ушел в работу, стал заместителем генерального директора совместного предприятия «Перестройка». Это была такая форма бизнеса, которую разрешил президент Михаил Горбачев. Это была первая девелоперская компания по коммерческой недвижимости Советского Союза. Мы строили первые современные офисные здания. У нас были неограниченные возможности. И это было очень интересно!

– Кроме родного английского, вы свободно владели немецким языком. А как дела обстояли с русским?

– Русского я не знал, и это была большая проблема. Потому что в 1990-е годы не так много россиян знало английский язык. Общаться было сложно. У меня не было выбора, и с первого дня я начал учить русский язык. Хочу признаться, что всех правил я не знаю до сих пор. Это очень сложный язык. На слух его не выучишь.

Чиновники с радостью примут деньги, но все равно заставят тебя сделать свою работу, чтобы твой проект соответствовал закону.

– Какие проблемы пришлось решать?

– С проблемами пришлось сталкиваться на каждом шагу. Например, нельзя было просто пойти и купить щебень. Не было рынка, не было бизнес-культуры, не было ничего. Мало кто в России тогда знал, что означает слово «девелопер». Мне пришлось объяснять, что это предприниматель, бизнес которого заключается в получении прибыли от создания новых объектов недвижимости. Помню, мы пытались купить участки земли и начать строительство, и люди называли цены, просто взятые с потолка. Мы пытались объяснить, на чем в принципе основывается стоимость земли, и слышали в ответ: «Нам это все неинтересно. Все равно, какие доходы потом можно получать. Вам важно, что построенное здание будет стоять на престижном месте? Зачем вам прибыль?»

Непросто было и вести строительство. Труднее всего было понять систему, которая включала в себя всевозможные разрешения и ограничения. Это советская система, которая основывалась на централизованном планировании экономики, и имела свои, отличные от Запада, правила игры.

Думал, поработаю год-два, пока ситуация на рынке стабилизируется, а потом вернусь к прежней жизни…

Многие иностранцы, приехавшие в Россию, считают, что эта страна – какой-то третий мир. Что существующие правила – нечто несерьезное, и, грубо говоря, нужны только для того, чтобы вымогать взятки. Это не так! Это система настоящая, и законы на самом деле являются законами, и их надо соблюдать. И это не предполагает, что нужно платить взятки. Отдельные здесь чиновники с радостью примут деньги, но все равно заставят тебя вернуться и сделать свою работу, чтобы твой проект соответствовал закону.

Это очень глубокая, и совершенно не глупая система, многие правила из которой действуют до сих пор. Понять, как она работает – большая задача, и на это может уйти много лет. Но есть в ней и просчеты. Весь мир живет в рыночной экономике, должен быть баланс, сколько это стоит, и какой от этого будет результат. Мы не будем тратить миллион долларов на каждое здание, чтобы иметь, например, возможность распознать пожар на пять секунд раньше, чем мы можем это сделать с обычной технологией. Это не оправдано. Мы считаем эти деньги. Советская система не считала, попросту не знала, как считать. Нынешняя российская – ее наследница. Помню, меня удивили требования, что кухня гостиницы должна быть в три раза больше, чем это нужно. А все потому, что есть определенные санитарные нормы. И путь, по которому забирают мусор, не должен пересекать путь, по которому привозят продукты. Чтобы спроектировать такую кухню, требуется большая площадь. На мой взгляд, это нерационально. Вообще, архитектор в России не имеет такой свободы, как на Западе. Хотя в большинстве случаев это не совсем плохо.

Все хотят заработать сегодня

– Когда вы создали собственную компанию?

– В январе 1993 года мы с тремя российскими партнерами ушли из «Перестройки» и создали компанию GVA Sawyer.

– Сложно было арендовать помещение?

– В то время невозможно было просто пойти и снять офис. Офисов как таковых практически не существовало. Имелись административные здания, которые были полны структурами, оставшимися после Советского Союза. И можно было за взятку у какой-то организации нелегально арендовать комнату. Но нам не нужна была одна комната, нам нужен был нормальный офис, чтобы можно было принимать в нем партнеров. И мы договорились с другой компанией, чьи партнеры владели особняком на Новинском бульваре. Площади там было больше, чем им требовалось. Мы разделили все затраты пополам, у нас была общая секретарша, один переводчик. Это было рациональное решение.

Россию до сих пор представляют, как очень бедную страну. Мне, случается, задают вопросы: «А у россиян есть мобильные телефоны?»

Позже появилась возможность арендовать помещения. Фирмы и компании платили по $800-1.200 за квадратный метр в год. После дефолта 1998 года эти цифры упали до $400-450. Сейчас средняя ставка вернулась к 1991 году: $800 за квадратный метр.

– Что можете сказать о менталитете россиян?

– Бизнес-культура в России до сих пор оставляет желать лучшего. Все хотят зарабатывать сегодня, и что они будут для этого делать – не важно, и что будет завтра – тоже не важно. Многие хотят получить деньги очень быстро. К сожалению, такова философия бизнеса в России. Но мы ждем. В России уже появился средний класс, класс менеджеров. Сейчас уже достаточно много больших компаний, которые на профессиональном уровне занимаются ритейлом – крупным бизнесом, умеют управлять людьми, понимают этику менеджмента.

Еще существует проблема с внутренней коррупцией в компаниях. Например, в строительном бизнесе отдельные поставщики и подрядчики договариваются между собой об «откате». Они воруют, и готовы ставить свою карьеру в опасность только для того, чтобы сегодня зарабатывать. И это – вопрос менталитета. Это раньше можно было сказать: мол, я получаю копеечную зарплату. Сейчас уровень зарплат в строительстве уже нормальный, но люди, воспитанные в старых условиях, все равно продолжают воровать.

Что такое "откат"?
Это не юридический термин, а жаргонное слово. Вид взятки должностному лицу предприятия, принимающему решение о расходовании денежных средств. Представитель покупателя, принявший решение закупаться именно у этого продавца, после сделки получает от продавца в виде «вознаграждения» часть суммы покупки (фиксированную, либо в процентах).

– Бывало, что вас подводили российские партнеры?

– А как же. Здесь так же, как в любой другой стране мира. Есть люди, которые очень сильно дорожат своей репутацией, а есть другие, считающие незазорным обмануть, чтобы больше заработать. Поэтому надо очень аккуратно договариваться с новыми партнерами, подстраховываться. Но российские бизнесмены, с которыми я работаю сегодня, это очень надежные партнеры.

Здесь еще строить и строить…

– Удается привлечь в проекты западных инвесторов?

– Наш бизнес сильно зависит от привлечения инвестиций с Запада. Я часто бываю в командировках, практически каждый месяц прилетаю в Лондон, постоянно встречаюсь с иностранными инвесторами и убеждаю их вложить свои деньги в проекты на территории России. И каждый раз удивляюсь, насколько слабо они представляют, что реально происходит в этой стране. Порой меня спрашивают, существует ли частная собственность в России! И имеют ли люди законное право владеть землей. Мне приходится рассказывать, что потребительский бум в России продолжается уже 12 лет. Но Россию до сих пор представляют, как очень бедную страну. Мне, случается, задают вопросы: «А у россиян есть мобильные телефоны?» Приходится объяснять, что еще в 2000 году в России было больше сотовых телефонов, чем численность населения. Удивлению при этом нет предела.

Архитектор в России не имеет такой свободы, как на Западе. И в большинстве случаев, это не совсем плохо.

– Если бы вы сейчас работали в Штатах, чем отличался бы ваш бизнес?

– Я бы меньше работал. Меньше было бы головной боли. Но жизнь была бы… очень скучной. Казалось бы, после двух лет работы в России я должен был вернуться в Америку и продолжать работать как юрист. Но мне были настолько интересны годы, проведенные в России, что я не мог заставить себя уехать обратно и застрял здесь на 20 лет.

– Говорят, что русские и американцы очень похожи…

– Да, и это обусловлено чисто географически. Это менталитет большой страны. Человек ведет себя по-другому, когда кругом просторы, огромные территории, большие возможности, нежели тот, кто живет в маленькой стране, где приходится быть более закрытым и осторожным. А люди, которые живут на внушительных территориях, более дружелюбны и открыты.

Все опасаются этой «дикой страны». А потом, когда поработают в России положенный срок, умоляют, чтобы их оставили здесь.

– Стоит ли иностранцу ехать в Россию, чтобы заняться бизнесом?

– Конечно. Здесь центр мира, что касается бизнеса. Самое лучшее место! Здесь все растет, столько всего нужно еще строить… На Западе – стагнация, застой, там все уже построено, все есть. Все ниши заняты. Все, что нужно – может быть, заменить какие-то устаревшие здания. А в России – огромный фронт работы. Поэтому нас здесь так много, одних только американцев работает где-то 50-60 тысяч.

Я нередко сталкиваюсь с феноменом. Большие иностранные компании, которые имеют офисы в Москве, жалуются, что очень тяжело перевести сюда работников. У них существует ротация, их менеджеры каждые три года должны переезжать на новое место – из одного офиса в другой. Они это делают специально, чтобы распространять технологию, опыт и знания. Какой-то менеджер по продажам работает, например, в Лондоне, потом они его переправляют в Берлин, и т.д. В Москву сначала никто не хочет ехать. Чтобы уговорить менеджера, ему порой приходится доплачивать. Все опасаются этой «дикой страны». Потом, когда они поработают в России положенный срок, когда их начинают переправлять в другую страну, они уже умоляют, чтобы их оставили в России. Это действительно так. Жить здесь очень интересно. «Лихие 1990-е» остались в прошлом. Не стоит думать, что здесь хуже, чем в каком-нибудь гетто в Нью-Йорке, и требуется везде ходить с телохранителем. Москва – очень цивилизованный город: чистый, с относительно низким уровнем преступности. Здесь можно до утра гулять по городу. И культурная жизнь в Москве на высоком уровне. Здесь, например, работает более ста профессиональных драмтеатров. Для меня каждый новый спектакль – это фантастическое удовольствие. Если Москва надоест, можно сесть на скоростной поезд «Сапсан» и через 3,5 часа ты будешь в Санкт-Петербурге. А чтобы объехать все уголки России, не хватит и жизни...